Очень больно режет, когда вспоминаю все пережитое. Да, не побоюсь этого пафосного и драматичного выражения - мне больно. Наткнулась на старые фото, когда мы попали под дождь и я прыгала под ним в летнем платье босиком. И твои руки, тонкие, как голые осенние ветви. Или как оголенные провода. Дотронешься - и меня нету.

Не знаю, кем ты мнишь себя, может, самым милосердным и хрупким эфирным созданием, но тут по тебе боевая подруга убивается, скучает и выплакивает все слёзы (мне так кажется). Я старое пальто, которое ты отложила на самую верхнюю дальнюю полку в своём шкафу, выставив на первый ряд лёгкие платья и хрустальные туфельки. Но помни, что придут холода, зима, метели и снега. И ты полезешь за мной, надеясь, что я согрею, а я совсем прохудилось, меня моль поела, везде дыры. В том числе, и от сигарет твоих новых друзей, которые бесцеремонно заползали в твоё тёплое гнездышко и тушили об меня свои гадкие окурки. Лучше вынеси меня на улицу - авось кому понадоблюсь.
Помнишь, мы мечтали о странах и городах, мы сами были этими странами, бездомными и безродными. Просыпаемся в Париже, ты афроамериканка, а у меня соломенные волосы, мы слоняемся по лесам (леса в Париже), а потом идём к дому из красного кирпича со старой потертой дверью, ты её открываешь и мы заходим внутрь - дальше я просыпаюсь.
Я не знаю, видишь ли ты сейчас сны, потому что я их видеть перестала. И вообще мой мир рушится, и мне ни клей, ни скотч не поможет. Нужно что то более прочное. Гвозди и молотки. И ненужные доски. У тебя парочки, случайно, не найдётся?